ее, чтобы прикрыть свои деяния и неугодные события или личности, но затем начинают сами верить в нее, принимая за правду. Однако отвергнутая истина никуда не девается — она остается, превращаясь в спираль, по которой идет история и в конечном счете магическим образом возвращается в самое начало, и события повторяются. Пускай с другими декорациями, но суть остается та же. Однако каждый новый раз чаша капризных весов судьбы может склониться в другую сторону, и события сложатся иначе.

Я помню тот день. Так четко, как если бы он произошел вчера. Была ранняя весна — холодная, но с ясным небом, по которому лениво плыли облака. Множество мечей, копий и стрел пронзало мое бессмертное тело, но никакому не суждено было умертвить его. Воины и люди в страхе глядели на меня, словно на какое-то чудовище. Посреди всей этой унылой толпы был человек по имени Ису — один из жадных до власти князьков некогда разрозненных земель, которому я служил верным мечом, бездушно подчиняясь каждому приказанию и марая руки по локоть в крови. Тогда мне все равно было кому служить — Ису лишь стал первым, кто приглянулся мне, кого не захотелось прирезать сразу же после первого разговора. Единственное, что мне хотелось — лишь убивать да уничтожать. Ведь именно с этой целью меня создали. Меня… Ясу. Сына божества Иаду и смертной женщины, чье имя не сохранилось в летах, но оно по-прежнему живет в моей памяти. Суи — такое простое и звучное. Имя женщины, которая в одиночку взрастила в бедном доме с соломенной крышей, которая любила меня, но понимала, что никогда не смогу ответить ей взаимностью. Потому что таким я был рожден — безэмоциональным оружием, которое подчинялось лишь приказам божества-отца да тех из людей, кому решалось присягнуть на верность.

Суи — пожалуй, единственная, кого я не стал убивать, не взирая на настойчивые нашептывания отца (которого никогда не видел воочию), чтобы совершил данное. Никакой любви к ней не испытывал, но мне были знакомы такие вещи как благодарность и уважение. Когда тело достигло такого возраста, что смог без каких-либо проблем владеть оружием и убивать, то я покинул дом матери. Суи не пыталась меня остановить — лишь стояла у нашей жалкой хижины и молча плакала. Я так никогда и не узнал, как судьба свела ее с Иаду. Использовал ли ее отец? Действительно ли испытывал какие-то чувства?..

После этого я стал жить только битвами да убийствами. Изо дня в день во мне росла жажда найти сильнейшего мира сего и победить его. Нет… даже не победить — победы не были важны мне: все, что мне нужно было — биться. Нескончаемо. Против соперника, готового стоять против меня не на жизнь, а на смерть. Чтобы скрестить с ним мечи и биться тысячелетия, ибо лишь для одного был создан божеством Иаду — сеять разрушения.

Деревни и города горели, люди падали замертво на землю сотнями и тысячами, но не находилось ни одного достойного. Лишь страх да опустошение сеял я, подстрекаемый голосом отца, то и дело звучавшим в голове. Земли людей Востока пребывали тогда в водовороте нескончаемых войн разрозненных княжеств, и вскоре мой взор, наскучивший лицезреть царствие людей, обратился на тесно соседствовавших с ними тогда духами лесов, степей и пустынь. Пожелал найти сильнейшего среди них и сразить его. Во многих местах побывал я и победил множество духов. Принимали они все телесный облик, дабы биться со мною, ибо иначе начинал я выманивать их, трусов, умерщвляя подвластные им травы, деревья и животных. Настойчивыми выпадами и ранами заставлял опустошать духа свою силу, и затем тот либо, развоплощаясь, бежал прочь от погибели, бросая все на произвол судьбы, либо бился до самой смерти. Однако итог всегда был один: без былого покровительства его прежняя обитель — леса, поля, опушки… — медленно высыхала и умирала. Однако сколько бы ни бился, не находилось мне достойного противника — ни среди духов, ни среди людей.

Божества, заметив, какие чинил разрушения, решили остановить меня. Из всех высших — то есть, бессмертных — духов ко мне явился тот, одним из множества имен которого является Мори. Поначалу он желал разрешить со мной разногласия мирно, однако не начинал я никаких распрей — все, что мне нужно было, лишь найти достойного противника. Рассудив, что бессмертный дух может вполне являться таковым, не стал говорить с ним, а тут же напал, поверг и разрубил его тело на куски. Однако, спустя пару дней, Мори явился снова — целый и невредимый, в том же самом обличье молодого человека в величественных одеждах, расшитых золотыми нитками, как и в прошлый раз. Он снова попытался решить дело разговором, и я снова убил его оболочку. И так в третий раз. На четвертый Мори явился с оружием — посохом, который помогал ему отражать мои атаки не хуже верного меча. Однако, невзирая на призванные им заклинания, я снова поверг его и уничтожил. После этого долго ко мне не являлся Мори — уж подумал, что более никогда не увижу вновь.

Однако ж насколько велико было мое заблуждение: после того, как поступил на службу к Ису и помог ему объединить под своим началом множество княжеств; после того, как меня нарекли Победоносцем… божество вернулось и оплело моего господина множеством хитросплетенных речей, заставивших мужчину ужаснуться моей силе и могуществу. В те времена уж образовалось королевство, минули страшные дни Великого пожара, и ко двору короля явился молодой человек по имени Иу — умелый заклинатель кисти, которому Мори за моей спиной вверил магический клинок, способный убить даже бессмертное.

Пару дней спустя меня убили. Бессмертный полубог был поражен множеством копий, стрел и мечей, однако этого было недостаточно, чтобы окончательно сразить его — концом послужил тот самый зачарованный клинок. Произошло это в саду королевского дворца, куда Ису пригласил меня под предлогом обсудить какие-то важные дела — трус заявился туда с целой армией, и я ответил ему боем. Вот только проиграл… После того, как заклинатель пронзил меня кинжалом, Мори заточил мою душу в магический сосуд, где покоилась она много столетий, а проклятый мною перед самой смертью Ису перенял мое имя и прозвище, Ясу Победоносец, и выдумал глупую легенду о божественности своего рода. Да будут прокляты он и его потомки вовеки веков.

Это случилось почти полторы тысячелетия назад.

* * *

Я помню тот день. Так четко, как если бы он произошел вчера. Был душный